У каждой культуры есть своя логика и свое представление о мире. То, что значимо в одной культуре, может быть несущественно в другой. Каждая культура содержит в себе целый ряд ключевых элементов – явлений, которые являются определяющими в способах общения и поведения индивидов. К одному из таких существенных явлений относятся стереотипы.
Понятие «стереотип» в настоящее время является одним из распространенных и носит в большинстве случаев оценочный характер. Энциклопедический словарь определяет социальный стереотип, с одной стороны, как схематический, стандартизованный образ, или представление о социальном явлении или объекте, а с другой стороны, считает его синонимом предвзятых представлений, ложных образов, «ходячего мнения», связанных с классовыми, расовыми предрассудками [1].
Основой формирования стереотипов служат реальные культурные различия, которые легко могут быть восприняты на уровне поведения в ситуации межкультурного взаимодействия. Межкультурная коммуникация представляет собой процесс непосредственного взаимодействия культур, а весь процесс такого взаимодействия осуществляется в рамках несовпадающих национальных стереотипов мышления и поведения, что существенно влияет на взаимопонимание сторон в коммуникации [2, c.97].
Важно отметить, что набор поведенческих стереотипов, выработанный в ходе исторического развития тем или иным языковым сообществом, находит свое воплощение в определенных языковых формах. Использование или не использование говорящим этих форм в процессе коммуникации сразу же показывает, кто «свой - чужой». Именно поэтому в последнее время все большее внимание в лингвистике уделяется исследованию стереотипов, поскольку знание их людьми определяет во многом успех межкультурного общения.
Вторжение стереотипов в языковую среду зачастую приобретает самые неожиданные формы, приводящие к непониманию в общении между представителями различных лингвокультурных обществ. Действительно, говорить на иностранном языке, не зная стоящих за ним культуры, норм поведения, соотносимых с определенными стереотипами, значит заведомо обрекать себя на бесконечные ошибки.
Нехватка знаний о традициях, образе жизни и стиле мышления зачастую приводят к неверному, искаженному пониманию некоторых понятий. Дело в том, что представители определенной этнической группы в процессе общения пытаются найти прямые эквиваленты родному языку в чужом, упуская из виду то, что составляет суть и специфику культуры. Так, в русском языке это относится к понятиям «тоска», «душа», в английском – ‘privacy’ или ‘committed’ [3, c.18]. Для гражданина США они ассоциируются с традицией индивидуализма, а в России – с православным мировоззрением.
В течение многих столетий определяющим фактором русской культуры была православная вера, определявшая нравственность. Вера поддерживала в русском человеке чувство ответственности за других и чувство ответственности перед Богом, твердую уверенность, что в жизни есть направление, смысл. В современном обществе вера как ценностная ориентация претерпевает кризис, однако концепт «вера» по-прежнему находит отражение в языке: «Не нашим умом, а Божьим судом», «Все мы под Богом ходим».
Ключевым концептом в системе ценностных ориентаций русского народа является концепт «воля». Широкое пространство всегда владело сердцем русским. В русской культуре в концепте «воля» присутствуют коннотации простора, широкого пространства: «Цвет в поле - человек в воле», «Своя воля царя боле». Воля – специфический русский концепт. Воля переводится, к примеру, на английский язык как will - «желание» или чаще freedom - «свобода». Для русского человека «свобода» - это воля, не ограниченная какими-либо нормами. Для англичанина «freedom» ассоциируется, скорее, с личными правами и личным пространством индивида.
Правильное понимание культурной ситуации взаимодействия определяет адекватность выбора языковых средств: чтобы действовать, не вызывая противодействия и неприятия, мы должны стремиться, чтобы нас поняли. Как перевести на любой другой язык такие очевидные для нас понятия, как «задушевный», «неприкаянный», «воля» или, скажем, элементарное «неудобно»? Точных их аналогов в других языках не существует. В английском, например, есть непереводимое на русский «fair». Если в русском языке гусь вызывает представление о важности или жуликоватости, то в английском эта реалия ассоциируется с богатством, глупостью и т.п. Ср.: важный гусь, экий гусь, гусь лапчатый (о человеке); the goose that lays the golden eggs – “курица, несущая золотые яйца”, источник обогащения; the older goose the harder to pluck – “чем старше человек, тем труднее заставить его расстаться с деньгами”; as sіlly as a goose – “глуп как пробка” и т.п.
В процессе социализации человек вырабатывает ту манеру поведения, которая свойственна его социокультурной среде и, тем самым, приобретает ценностную ориентацию, влияющую на систему его восприятий. Эта система ориентирования опредмечивается в языке. Семантика слов и понятий носит отпечаток культурной специфической среды и отражает опыт данного общества. Возьмем, к примеру, слово «дом». В основном словари определяют его как «здание, в котором живут люди» (в англ. house “a building for human habitation”). Такая дефиниция денотативна, т.е. обозначает лишь предмет во внеязыковой реальности, без учета эмоциональных и культурных сопутствующих значений. Одно и то же слово в разных языках и культурах может иметь различное значение, а кажущиеся идентичными понятия выражаются по-разному.
Широко известно, какую роль играет в английской культуре концепт дома/домашнего очага – того, что обозначается словом «home». Дом наиболее близок по значению к русскому понятию «Родина» и английскому ‘homeland’ (хотя существует, конечно же, и вариант ‘motherland’). Сам факт, что родная земля ассоциируется в английском языке с домом, знаменателен. Это подтверждается многочисленными пословицами, крылатыми выражениями: “Home, sweet home”, “East or West, home is best”, “An Englishman's home is his castle” и т. п., а также обилием слов, от ‘home’ образованных: ‘home-coming’, ‘homesickness’, ‘homey’, ‘homeliness’ и т. д. В основе английского концепта «дом» (‘home’) нетрудно разглядеть вытекающую из географического положения страны идею обособленности, отделенности от всего остального мира и замкнутости в своем небольшом уютно обустроенном пространстве.
Для английского национального сознания частная жизнь, приватность (privacy) и свобода (freedom) определяются друг через друга, составляя единое смысловое целое. Приватность является реакцией на скученность, желанием защитить личностное пространство, которое англичане ощущают почти физически как продолжение собственного тела и оберегают очень ревностно. О важности данного концепта для английского сознания свидетельствует обилие словосочетаний, с ним образованных: ‘private life’, ‘private means’, ‘private property’, ‘in private’ и т. п. В то же время ‘privacy’ вплотную подводит нас и к пониманию английской сдержанности, которая вовсе не является следствием отсутствия эмоциональности, как это представляется многим иностранцам, но стремлением сохранить комфортную обстановку общения, нежеланием смутить собеседника. Известно такое высказывание английского писателя Дж. Оруэлла: “The most hateful of all names in an English ear is Nosey Parker”. “Nosey Parker” - человек, который любит «совать нос» в чужую частную жизнь.
Человек воспринимает мир, понимает явления окружающей его действительности в соответствии с теми жизненными установками и стереотипами, выработанными в процессе социализации обществом, в котором он проживает. Это находит непосредственное отражение в понятиях на основе родного языка во всем многообразии его выразительных возможностей, выступая своего рода мерилом всех явлений и значений окружающего мира.
Язык, культура, «сознание» объективно взаимосвязаны и влияют друг на друга, и это достаточно четко отражается в лингвокультурной специфике каждого этноса. Общественное сознание не могло бы возникнуть без языка, поскольку опыт познания мира отдельными индивидами может превратиться в коллективный опыт только при помощи языка. Общественная практика, отраженная в языковом сознании, порождает стереотипы, способствующие эффективному общению. В этом случае стереотипы интерпретируются как коммуникативные единицы того или иного этноса, обладающие способностью определенным образом оказывать типизированное воздействие на сознание социализируемого индивида. Следовательно, изучение взаимопроекции языкового и этнокультурного сознания, а также категоризации и оценки как составляющих основу процессов стереотипизации сознания, является важным фактором, содействующим развитию межкультурной коммуникации [5].
Таким образом, стереотипы, являющиеся одним из доминирующих фрагментов этнокультурного сознания, играют определяющую роль в процессе межкультурной коммуникации, что особенно актуально в современном мире в связи с динамическим развитием глобализационных процессов. Роль стереотипов в межкультурном общении очевидна и бесспорна, поскольку в условиях, когда языковые и национально-культурные различия коммуникантов затрудняют взаимное восприятие информации, знание стереотипов – специфичных «свернутых моделей» поведения – способно облегчить общение, выступая сигналами тех или иных ситуаций и смыслов.
Библиографическая ссылка
Исина Г.И. ВЕРБАЛЬНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ // Международный журнал экспериментального образования. – 2014. – № 5-1. – С. 152-154;URL: https://expeducation.ru/ru/article/view?id=5655 (дата обращения: 19.04.2024).