Сегодняшний культурный мир быстро меняется. На смену эпохам приходят новые, с новой идеологией, ценностными и духовными устремлениями.
Но любой исторический период не может рассматриваться вне культурных процессов, без учёта влияния на него не только политических индивидуумов, но и личностей, рисующих облик эпохи своим творчеством, ставших достоянием нации. В ряду таких личностей наш научный интерес связан с самобытным советским и российским композитором, заслуженным деятелем искусств РСФСР, Народным артистом РСФСР, Лауреатом Государственной премии СССР Валерием Александровичем Гаврилиным.
Рассматривать творчество композитора В.А. Гаврилина вне исторического контекста невозможно. Многие сильные позиции его жизненной и творческой философии формировались либо в диалоге, либо в оппозиции социокультурной атмосфере времени. Идеологический пласт советского периода и в том числе, 60-х – 70-х годов, когда проходило личностное и творческое становление композитора, вовсе не был так монолитен, как это представляется сегодня.
Сталинское время ознаменовалось репрессиями, тяжелыми военными годами, послевоенными лишениями и постоянным отказом (самоотказом) от жизненных благ во имя светлого будущего. Хрущевская же «оттепель» пришла под девизом скорого наступления коммунистического рая для всех трудящихся, с обещанием реальных сроков наступления коммунизма. Так в 1961 году была принята «Программа КПСС» – официальный манифест эпохи развитого социализма, в котором излагался лозунг: «Партия торжественно провозглашает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!» [3;226]. Отсюда и некое общественное чувство эйфории, породившее целое поколение романтиков творческой и технической интеллигенции с прогрессивными на тот момент взглядами на жизнь и наивную веру в коммунизм с человеческим лицом. Чего стоят лишь отдельные «декларации» программы: «В стране не останется низкооплачиваемых групп рабочих и служащих». Мало того, «в итоге второго десятилетия каждая семья, включая семьи молодожёнов, будет иметь благоустроенную квартиру, соответствующую требованиям гигиены и культурного быта». «В течение второго десятилетия пользование жильем постепенно станет бесплатным для всех граждан» [3;227].
При такой радужной перспективе советские граждане могли позволить себе культурно развиваться, особое внимание уделяется и творческим профессиям, престиж которых становится существенно выше.
В такой период на жизненный и творческий путь вступает В. Гаврилин. На пик хрущевской оттепели приходится момент создания Гаврилиным первых серьезных произведений, в том числе знаменитой «Русской» тетради.
Период 70-х годов вносит существенные коррективы в официальную и неофициальную картины мира. Некое противоречие творческих позиций композитора кроме биографических факторов имело и другие причины; неоднородность позиции интеллигенции 70-х годов, продиктованной реставрацией сталинизма с одной стороны и резкое неприятие этой тенденции творческим и социальным андеграундом.
Не декларируя официального пересмотра решений XX и XXII съездов КПСС, власти взяли курс на подавление десталинизации. «Придворный» поэт Ф.Чуев умолял в стихах «Верните Сталина на пьедестал – для молодежи нужен идеал». И власти в лице Суслова, Подгорного, Шелеста, Гришина, Демичева всерьез попытались сделать это. Коллективизация и индустриализация, как и победа Советского Союза во Второй мировой войне, изображались теперь как личные заслуги Сталина в романах И. Стаднюка «Война» и книге «Блокада» А. Чаковского, награжденной Ленинской премией. Но и окончательно реабилитировать имя «вождя» уже было невозможно; горячий протест выказала как советская интеллигенция (среди них академики П.Л. Капица, М.А. Леонтович, И.Е. Тамм; писатели В.П. Катаев, К.Г. Паустовский; народные артисты О. Н. Ефремов, М. И. Ромм, И.М. Смоктуновский, Г.А. Товстоногов, обратившиеся с письмом к Брежневу), так и представители зарубежного коммунистического движения, пригрозившие отозвать своих делегатов с XXIII съезда КПСС [3].
Несложно представить, как трудно было вписаться в новую идеологическую ситуацию В.А. Гаврилину, который успел творчески сформироваться в относительно либеральную «целостную» хрущевскую эпоху, фактически оказавшись «между двух огней» – проправительственной и оппозиционной интеллигенцией, официозной парадной картиной жизни социалистического общества и вскрытыми фактами чудовищного геноцида властей против собственного народа.
Одна из частей интеллектуальной элиты, защищала официальную картину мира. В их числе были не только писатели, представлявшие номенклатуру «творческих союзов», но и также «рядовые» бойцы за идеологическую чистоту – ученые, журналисты, киноработники, художники, лекторы, культмассовые работники и т.д. Над созданием официальной советской картины мира в разное время работали К. Симонов, А.А. Крон, А. Фадеев, А. Сурков, М. Бубеннов, А. Первенцев, Б. Ромашов, А. Софронов, Н.С. Тихонов, Л.М. Леонов. Один из будущих «прорабов перестройки», переселившийся впоследствии в Америку, В. Коротич прославился единственным романом, посвященным борьбе с американским империализмом – «Лицо ненависти». Не избежал искушения А. Вознесенский, с чувством написавший в стихах: «Уберите Ленина с денег». Позже в поэме «Мастера» Вознесенский воспел строительство Братска, образ Ленина появился в поэме «Лонжюмо». «Правильное» творчество было оценено Государственной премией, которой Вознесенский был награжден в ноябре 1978 года.
Оппозиция же породила так называемое шестидесятничество, а затем и диссидентство. Шестидесятничество апеллировало к «золотой эре» советской власти, к «двадцатым годам». Оно выступало не столько против советской системы, сколько против того, что творилось при Сталине. А вот наиболее радикальная часть оппозиционных интеллигентов от «кухонной критики» шестидесятников вскоре перешла к практическим шагам по созданию альтернативной картины мира. Так, в 1968 г. стал выходить диссидентский журнал «Хроника текущих событий», посвященный репрессиям властей и правам человека. В том же году 8 молодых людей вышли на Красную площадь с протестом против ввода советских войск в Чехословакию [3;223].
Официальной пропаганде оппозиционные интеллигенты противопоставили распространение «самиздата» и «тамиздата», когда на печатных машинках или от руки переписывались опальные книги и статьи, которые обретали печатное воплощение зарубежом. Тогда мир узнал ту сторону отечественной истории, которая скрывалась властями наиболее тщательно, – описание системы концлагерей и рабского принудительного труда множества людей. Шокирована была не только мировая общественность, раскрылись глаза многих отечественных художников, а для В.А. Гаврилина это было болезненным напоминанием его горького опыта, когда в раннем детстве он остался сиротой при репрессированной матери.
И вот тогда власти нанесли ответный удар: аресты, обыски, процессы, высылки, заключение в «психушки». Все это стало обычным делом. В 1970 г. был создан «пятый отдел» КГБ для борьбы с диссидентским движением. На пленуме ЦК в апреле 1973 г. шеф КГБ Юрий Андропов стал полноценным членом Политбюро [3;223].В 70-е годы стали еще активнее применяться введенные в 1966 г. статьи 70 и 190–1 Уголовного кодекса РСФСР, которые предусматривали до двенадцати лет тюрьмы и ссылки за «антисоветскую агитацию и пропаганду», т. е. любую критику системы, и за распространение или хранение [3, 233].
Психологически это также не могло не повлиять на творческое состояние композитора. Отчасти этим можно объяснить появление в этот период, воспринимаемых как «заказные сочинения» вокально-симфонической поэмы «Военные письма» (1972) и вокально-симфонического «комсомольского» цикла «Земля» (1974).
Любопытно, что композитор В.А. Гаврилин всегда внешне относился к благонадежным в идеологическом отношении деятелем культуры. Награжденный государственной премией за цикл «Русская тетрадь», к концу 70-х получает звание Заслуженного деятеля искусств, в глазах общественности «популярный» композитор-песенник, он глубоко переживает вырождение серьезного искусства, о чем свидетельствуют его дневниковые записки. Это, своего рода, внутренняя оппозиция, скрытое диссиденство, с невозможностью выразить его иначе, чем через творчество, утверждая национальные и общечеловеческие ценности, выказывая приверженность традиционной морали и «русской картине мира». «В любом фольклоре есть что-то общее: простота, доступность, искренность чувств и общительность – обязательное свойство» [цит. по 4;18].Коллективное сознание и «чувство локтя», дружеская поддержка-вот что импонировало В.А. Гаврилину в русском менталитете. Одновременно ранило общественное непризнание глубины его идей, стремления проникнуть в сущность народно-мифологической картины мира, философского осмысления «пути» страны и народа. Так, в начале 80-х появится едва ли не самое грандиозное в смысловом и драматургическом отношении произведение Гаврилина – симфония-действо «Перезвоны» (1982) [2].
Диссонанс между осознанием себя, как серьезного композитора – «душеведа» современности и признание со стороны общественности как популярного автора песенных шлягеров зарождается в сознании В.А. Гаврилина еще в 70-е годы, ярко проявится в 80-е и гипертрофировано в 90-е годы. Песни и театрально-постановочная музыка – «популярный фасад» его официально востребованного творчества подчас затмевала оборотную глубинную сторону искусства композитора, и тем обидней, что обращено оно было к тому самому народу, не разглядевшему в нем глубокого художника. А между тем, В.А. Гаврилин писал: «…Я вырос в деревне… Так что только ту музыку я слышал, которую творил народ, неразрывно связанную с жизнью, с работой, со свадьбой, горем, с радостью. Это была музыка жизни, и она для меня с тех пор такой и осталась» [1 21].
Чувство инаковости, неприятие позиции официальной и радикально диссиденствующей интеллигенции, Валерий Александрович Гаврилин, которому чужда была идея насильного «осчастливливания», вынужден был прокладывать собственный курс в искусстве, за что расплачивался статусом ретрограда в глазах передовой творческой элиты, или был порицаем за недостаточно четкую идеологическую позицию. Так, во многом 70-е годы определили дальнейшую духовно-творческую эволюцию композитора.
Библиографическая ссылка
Котикова Т.И., Сушкова Л.Н., Гращенко А.Г. ТВОРЧЕСТВО В. ГАВРИЛИНА В КОНТЕКСТЕ 70-Х ГОДОВ XX ВЕКА // Международный журнал экспериментального образования. – 2016. – № 11-2. – С. 217-219;URL: https://expeducation.ru/ru/article/view?id=10861 (дата обращения: 18.04.2024).