Научный журнал

Международный журнал экспериментального образования

ISSN 2618–7159

ИФ РИНЦ = 0,425

• Авторы
• Резюме
• Файлы
• Ключевые слова
• Литература

Джелилова С.Р. 1 Шихалиева С.Х. 1

---

1 Махачкалинский финансово-экономический колледж, филиал ФГОБУ «Финансовый университет при Правительстве РФ»

В концепции Федерального государственного образовательного стандарта отмечено, что проектная деятельность обеспечивается становлением универсальных учебных действий: ставятся учебные задачи, используются необходимые средства и способы для их достижения, контролируется и оценивается процесс и результаты деятельности использования их в дальнейшей жизни. Следовательно, поиск и внедрение эффективных методов обучения русскому языку должны обеспечиваться содержанием проекционно-ориентированной деятельности преподавателя-словесника. Методическая система обучения русской паронимии опирается на технологию преодоления интерферентных явлений в проекционно-ориентированной деятельности учителя-словесника, в процессе которого наблюдается усиление познавательного интереса учащихся-билингвов. Анализ типов паронимии и парономазии дает возможность использовать специфику паронимов, выявить сходства и различия, устранить межъязыковую интерференцию русского и родного (нерусского) языков. Эффективность системы обучения, составленных с учетом межъязыковой вариативности, будет высокой, если обеспечить повторяемость наиболее употребительных типов парономазии в проекционной деятельности «Паронимия в таблицах».

Статья в формате PDF

2178 KB

национально-русское двуязычие

коммуникация

глагол-имя

проекционно-ориентированная деятельность

парономазия

межъязыковая интерференция

1. Алексеев М.Е., Шихалиева С.Х. Табасаранский язык. – М., 2003. – С. 79.

2. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. – М., 1979. – С. 62.

3. Бенвенист Э. Общая лингвистика. – М., 1974. С. 314.

4. Бикманн Д., Келлоу Д. Не искажая слова Божия. Принципы перевода и семантического анализа Библии. – СПб., 1994. – С. 41.

5. Гюльмагомедов А.Г. Основы фразеологии лезгинского языка. – Махачкала, 1978. – С. 12.

6. Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка. – Махачкала, 1966. – С.218.

7. Соболева П.А. Словообразовательная полисемия и омонимия. – М., 1989. – С.61.

8. Падучева Е. В. Динамические модели в семантике лексики. – М., 2004. – С. 21.

9. Бондарко А.В. Грамматические категории слова в тексте и в системе языка (на материале глагольного вида) // Текст как целое и компоненты текста. Виноградарские чтения XI. – М., 1982. – C. 122.

10. Гак В.Г. Ситуативные обозначения. Избыточное и недостающее // Сопоставительная лексикология. – М., 1977. – С. 144.

11. Кумахов З.Ю. О составе исконных личных имен в адыгских языках // Сб. ст. Антропонимика / Под ред. В.А. Никонов, А.В. Суперанская. – М., 1970. – С. 61.

12. Шихалиева С.Х., Курбанова С.М. Феномен лингвокультурного моделирования: аспектуальность, или акционс-арт // Теория и практика общественного развития. – 2015. – № 17. – С. 173-175.

В современной лингвистической науке все чаще обсуждается проблема стилизации паронимов. Термины паронимии в широком смысле категориальных значений различаются парадигмой «производящее-производное». Как отмечает А.В. Бондарко: «Текст с характеристиками «производящее-производное» обобщает словообразовательную парадигму паронимии» [9]. Этого же мнения придерживается и ряд других лингвистов, полагая, что сфера научного плюрализма разграничивает парадигму паронимии и явлений парономазии [3].

Цель исследования. С точки зрения терминов паронимии, чтобы выделить продукт словообразовательной парадигмы, необходимо квалифицировать показатели мотивированных и мотивирующих единиц, изучить социолингвистические факторы функционирования русского и родного языков, разработать основы обучения русской паронимии в условиях национально-русского двуязычия.

Материалы и методы исследования

На основе анализа устной и письменной речи учащихся-билингвов и результата констатирующего эксперимента удалось выявить типичные и устойчивые ошибки в употреблении паронимов. Рассмотрим понятийные показатели в следующем контексте (см. табл. 1).

Таблица 1

В приведенной таблице словообразовательная парадигма опирается на понимание семантической единицы [4; 7]. В этом смысле единицы паронимии актуализируют расхождения, осуществляемые путем конверсии «имя↔глагол»:

Русский. И [Я говорю вам], приобретайте себе друзей с помощью богатства этого неправедного мира, чтобы, когда оно иссякнет, вы были приняты в вечные обители.

Рутульский. [За ки ваІде рухьура]: ми чІирид дуьнйадид шийибырмык хыдиймар даъас чалыш диш, хьеликана, вахІде шийибыр мадишди, гьабише ваІ эхиретдид хала адгъун бадаана.

Указанное морфемное содержание демонстрирует характеристику словообразовательной парадигмы, включенной в пространственно-временную номинацию: Я говорю / за рухьура // Говорю вам / За ки ваІде рухьура. Здесь важно описать механизм паронимии с использованием типов – аспектуальность, темпоральность, таксис, персональность, залоговость, качественность, локативность, посессивность. Эти исходные условия, собственно, создают центр семантизации явлений паронимии. Рассмотрим примеры (см. табл. 2).

Таблица 2

Таблица 3

Приведенные примеры распадаются на прагматический ориентир парономазии. Здесь различается контекст значений (см. табл. 3).

Результаты исследования и их обсуждение

Разумеется, варианты перевода актуализируют сферу языков Дагестана. Выяснилось, что многоуровневая система паронимии, преимущественно в диалектной зоне южнокавказских языков, определяет контурацию «субъект (не) совершенный вид ↔объект (не) совершенный вид». В таком случае, центр контурации фиксирует не только вариант типологии, но и инвариант многоуровневой системы [2]. Например, лакская лексема ваше благородие/ваше сиятельство переложена в грамматикализованный тип ттул хъунма <букв. мой господин существует>. Итак, на внутрисистемных фактах типологии развиваются звуковые модели парономазии (см. табл. 4).

Таблица 4

Парные и оппозитивные модели паронимии распространяют содержание пропозиции: на форму совершенного/несовершенного вида, страдательного /действительного залога, переходного/непереходного глагола. То, что в основании русской паронимии развивается восприятие настоящего актуального и актуального переживаемого – факт грамматического стандарта. Стандарт русской паронимии помогает определить не только парадигму темпоральности, но и понятийную модель парономазии. В состав исследуемых моделей парономазии входят ономатопеи лезгинского языка: угьу-угьу – подр. плачу; уьгьуь-уьгьуь – подр. кашлю, хи-хи-хи – подр. смеху; ужуз_як1укай шурпа_жедач «из дешевого мяса бульон не сваришь»; ужуз_я «дешево стоит», ужуз_къачун «дешево купить» [6]. Их правильное использование помогает точно выразить мысль. Следовательно, ономатопеи актуализируют корреляцию экспрессивного стандарта (см. табл. 5).

Здесь количество корреляций бесчисленно, и говорящий во всех представлениях включает в ядро паронимии оппозицию «субъект↕объект». Эта семиотическая оппозиция кодирует ресурсы предикации: писпидал кьуьл авун <букв. на свистульке танец делать> [смысл: плясать под дудку кого-л.; во всём подчиняться кому-н.]; писпидал кьуьл авуна = плясал под дудку /заплясал под дудку; писпидал кьуьл ийида = буду плясать//запляшу под дудку; писпидал кьуьл ийизва = пляшу под дудку [5]. Действительно, каждая единица паронимии различает параллели предикации – континуатива, инхоатива, терминатива. При таком подходе становится очевидным, что парадигма паронимии различает инвариант звукового подобия. Если предикация включается в повествование субъекта, то валентность глагола характеризуется представлением метафорического ряда: таб. уьзю къара хьуб < букв. лицо черным быть>// уьзю къара шуб < букв. лицо черным стать> [смысл: осрамиться]. Если предикация включается в представление объекта, то валентность каузирующего события характеризуется представлением метонимического ряда в табасаранском языке уьзю агъжжи/ уьзю агъжжир «с белым лицом»/ «белолицый» [смысл: открытое лицо]. Эти стилистической предикаты помогают раскрыть содержание явлений парономазии (см. табл. 6). Иначе говоря, механизм паронимии находится в функторе коммуникации (см. табл. 7).

Таблица 5

Таблица 6

Таблица 7

Отметим, что тип коммуникации актуализируют единицу сонорного слогоносителя [8;10]. В кабардино-черкесском языке, когда говорящий стремится выделить тип коммуниканта, к которому он обращается, механизм воплощения «определённого лица» передает мотивацию сонорного слогоносителя *р [11]. Поскольку показатель коммуниканта идентифицируется с термином «определённого лица», то, соответственно, детерминант *р называет категорию «определенности-неопределённости».

Выводы. Здесь универсальные параметры определяет число сонорных слогоносителей *р / *м. Опасность заключается в том, что можно распознать единицу универсальных параметров, а соответствие слогового механизма не выразить. Поэтому правильное употребление коррелятов паронимии способствует описанию метафоры. Наблюдаемая корреляция, во-первых, актуализирует параметры акциональной парадигмы: [совершенного вида] =[несовершенного вида]. Во-вторых, расширяет комплекс понятий акционс-арт [предельность↔ непредельность]. Касаясь семантики фундаментального механизма, В.Д. Аракин отмечает, что «претерито-презентные глаголы, дошедшие до нас из древности, сохранили критерии хронотопа»[2]. Становится очевидным, что коррелят хронотопа комбинирует отношения «(не) известного/ (не) одушевленного/(не) совершенного вида». В первую очередь, корреляты обосновывают концепцию показателя -р в пралезгинском глаголе: аю+р <букв. некто сущий>/ аю+б <букв. нечто сущее >. Иными словами корреляция паронимии признает единицу хронотопа (см. табл. 8).

Таблица 8

Заключение

Исходная классификация моделей «бытия» воспроизводит парадигму паронимии: [группа №1 → фразеологические паронимы с формантами =р/=б человек↕не-человек] «говорящий имеет представление о достоверности объективного высказывания»; [группа №2 лексические паронимы с парадигмой «субъект±объект»] «говорящий эксплицирует достоверность высказывания с общефактической информацией; [группа №3 → грамматические паронимы с сонантом =й/=р «лицо±личность»] «говорящий воплощает представление субъективного высказывания». Здесь следует обратить внимание на то, что первая модель описывает метафору «вид±акционс-арт», вторая – распространяет класс имен собственных с мифологическим содержанием, третья – описывает тип интонирования паронимов [12]. При таком подходе деривационные шаги паронимии выделяют коррелят словообразования [имя ↔ глагол]. Естественно, что универсалии словообразования раскрывают механизм моделей паронимии. В частности, модели паронимии используются в тексте для выражения: 1) исторических имен; 2) вымышленных имен; 3) создания «говорящих имен». Особую значимость в тексте приобретают термины паронимии с потенциалом акционс-арт [1]: сначала выделяются группы с акционс-арт, а затем группы с аспектуальной семантикой. Наиболее полное противопоставление ситуативных обозначений проясняет картину «Паронимы русского языка» (см. табл. 9).

Таблица 9

Таким образом, в составе ситуативных обозначений метод моделирования паронимия*парономазия актуализирует иерархию «морфемы± алломорфы». Спроектированная модель обучения «Паронимия в таблицах», нацелена на формирования навыков употребления паронимов в связной речи и внедрена в практику преподавания в условиях национально-русского двуязычия.

Библиографическая ссылка